Неизданные письма Льва Васильевича Пумпянского к Борису Михайловичу Эйхенбауму

Шесть неизданных писем Л.В. Пумпянского к Б.М. Эйхенбауму, написанных между июнем 1937 года и февралем 1940 года, свидетельствуют об их исключительной близости в 1930-е годы и тем самым позволяют понять присущий им обоим общий круг научных интересов. Так, Пумпянский, не оставляя своего внимания к теории прозы, воспроизводит теперь те же самые категории, которые были представлены в его символистских работах о Достоевском 1919 и 1922 годов, такие, например, как релятивизм, автор, герой, суд, пролитие крови (с отсылкой к преступлению в романах Достоевского), с неизбежными уточнениями, но совсем в другом стиле, менее метафоричном и пафосном. В те же годы Б.М. Эйхенбаум, исходивший из совсем других теоретических предпосылок, стал продвигаться в типологически сходном направлении, интересуясь в первую очередь такими жанровыми элементами, которые касаются эволюции и, следовательно, имеют чисто исторический характер. This paper presents and analyses six previously unpublished letters from L.V. Pumpyanskiy to B.M. Eikhenbaum, written between June 1937 and February 1940. These letters provide invaluable insight into the close relationship between the two scholars during the 1930s, highlighting their shared intellectual pursuits and the convergence of their theoretical interests. Pumpyanskiy, while maintaining his focus on the theory of prose, revisits and refines the categories he explored in his earlier symbolist works on Dostoevskii from 1919 and 1922. These categories include relativism, author, hero, judgment, and shedding of blood (in the context of crime in Dostoevskii’s novels). Pumpyanskiy’s approach in these letters is notably different from his previous one of 1910s, that is, less metaphorical and imbued with less pathos, reflecting a matured perspective. During the same period, Eikhenbaum, despite starting from different theoretical premises, began to explore themes which paralleled Pumpyanskiy’s interests. Eikhenbaum’s focus shifted towards genre elements related to literary evolution, adopting a primarily historical approach. This typological convergence between the two scholars, despite their differing starting points, illustrates the dynamic and evolving nature of their intellectual engagement. By examining these letters, we gain a deeper understanding of the intellectual climate of the 1930s, particularly the ways in which Pumpyanskiy and Eikhenbaum influenced each other. Their correspondence not only documents their personal closeness but also illustrates the broader scholarly dialogues of their time.